Самая красивая ёлочка
- Доброй ночи, пап.
- Доброй ночи, принцесса.
- Ну пап, мне же уже шестнадцать.
- Ты всё равно моя маленькая принцесса, Кларисса, сладких снов.
Джек вышел из комнаты дочери, плотно закрыв дверь. Беззаботная улыбка тут же исчезла с лица. Лара, ждавшая его на кухне, увидела уже гримасу боли.
- Она следующая, - сказал мужчина жене без лишних предисловий, - скоро Новый год и она следующая.
- Почему ты так решил? – Лара закрыла дверь на кухню и села за стол.
- После того первого случая в полицейском участке ведётся картотека молодых людей от пятнадцати до тридцати лет. Сегодня мне удалось её изучить. Лара, она следующая.
- Ты считаешь, что больше не осталось никого красивее, чем наша дочь? В тебе говорит отцовская слепая любовь – женщина натянуто улыбнулась.
- Даже если не в этом году, но рано или поздно она станет ёлкой на площади. До тридцати она не доживёт. Она объективно очень красива, и дух её заберёт в ближайшие год-два.
- Ты, - Лара замялась, - у тебя есть какой-то план?
- Да, - мужчина тяжело вздохнул и долго не решался начать. Жена не решалась его перебивать. Джек тяжело посмотрел в её глаза, - мы должны её изуродовать.
- Джек! Нет! Что ты такое несёшь?! – вскричала женщина, но муж тут же больно стистнул её руку.
- Разбудишь.
Лара зашагала вперёд-назад по кухне и затароторила, но уже тихо, почти шёпотом:
- Нет-нет, ты ошибаешься, она не будет следующей, это ошибка, ты не прав, ты не прав.
Мужчина молчал, давая жене время осознать. Когда она наконец перестала мельтешить, он сухо и твёрдо продолжил:
- Я думал весь год, искал варианты. Но ни один метод до этого не сработал. Мы не можем ни уехать, ни спрятаться. Не можем откупиться или договориться. Дух полон мести и жажды страданий. Нам не спасти свою дочь другим путём. Как тебе известно, дух только один раз отказался от жертвы, от «ёлочки со сломанной веточкой». Но забрал её в другой год, когда девочка выздоровела. Чтобы спасти нашу дочь, надо сломать веточку навсегда. Я, - Джек запнулся, - я купил кислоту.
Лара тяжело простонала:
- Ты сумасшедший! Псих! Маньяк! Думаешь после такого ей захочется жить?! Она сама пойдёт в руки к лесному духу! Лучше стать ёлкой на городской площади, чем так существовать!
- Ты знаешь, что другого пути нет. Она всё поймёт. Она должна стать настолько некрасивой, чтобы ближайшие пятнадцать лет дух и не думал смотреть в её сторону.
- Я не позволю сделать это со своей дочерью, - злобно процедила жена, - или обливай кислотой нас обеих.
- Если надо, оболью.
- Должен быть другой способ!
- Нет другого способа.
- Джек!
- Нет! Думаешь мне нравится эта идея? Меня мутит от одной только мысли об этом! Я просто пытаюсь спасти нашу дочь!
- Ты убьёшь её! Убьёшь! – Лара снова перешла на крик. Джек силой прижал её к себе, буквально вдавив её лицо в свою жилетку. Женщина пыталась вырваться, бить мужа кулаками, даже укусила. Джек ждал, когда она успокоится.
- Не повреди её глаза, – всё, что она смогла сказать, когда в ней больше не осталось сил.
***
- Ты облил кислотой свою дочь? – голос духа звучал заинтересованно.
- Да, - голос мужчины звенел сталью, - она больше не самая красивая, уходи.
- Я и правда собирался поставить её на площади в этом году, но твоя жестокость меня восхищает. Можешь считать меня своим другом.
- Мы за жизнь не срубили ни одной ели, почему ты мстишь именно нам?
Дух его не слушал:
- Её кожа пахнет новым годом, а смола страданий приносит невообразимое блаженство. Поэтому я даже предлагаю тебе подрок. Ты можешь сам выбрать ёлочку на этот Новый год.
- Я не хочу никого выбирать. Оставь нас в покое.
- Ты хочешь, чтобы я ушёл навсегда? Чтобы только твоя дочь осталась моей жертвой? Или твоей жертвой? Только скажи – и я уйду. Хочешь? – голос ветра звучал доверительно.
- Виктория Фрэнк.
Дух рассмеялся:
- Как скажешь, друг.
***
Толпа молчала, поэтому истошный крик жертвы казался ещё более отчаянным. Джек стоял и смотрел, как из кожи Виктории Фрэнк прорывались миллионы ёлочных иголок, как растягивались и деревенели её кости. Наблюдал, как глаза вылезали из орбит и раздувались в ёлочные игрушки, как внутренности превращались в весёлую гирлянду. Не смотреть было нельзя, иначе ёлочка считалась невесёлой и выбиралась новая. Но сегодня Джек и не хотел бы остаться дома. Он стоял среди людей, обнимал жену и дочь. И улыбался.
